Право на комфорт

Стремление и возможность современного человека обустраивать, облагораживать свой дом вполне естественно. Естественным кажется и наличие в интерьере вещей и предметов серийного производства, не несущих признаков уникальности и исключительности. Между тем крушение сословной монополии на украшательство произошло чуть более полутора веков назад. И первым стилем, который стал тиражироваться, а значит, стал доступен не только очень богатым людям, по праву может считаться бидермайер. Прошедший сквозь презрение и уничижение сторонников чистого стиля, недооценку специалистов и скверное обращение пользователей, он отстоял право на существование количеством нулей в эстимейте аукционных продаж и рыночным спросом.

Войдя в любой из антикварных магазинов, вы наверняка обратите внимание на мебель из красного дерева с гладкими отполированными поверхностями, красивым фактурным рисунком древесины, закругленными формами, украшенными романтическими элементами декора — лирами, лебедями, дельфинами. Ваш взгляд остановится на живописном полотне, запечатлевшем бытовые сцены, или на романтическом сюжете — могиле поэта, виде замка, которые вышиты бисером или волосом. Теплом и комфортом веет от этих вещей, в противоположность торжественности и парадности, свойственной, например, предметам, выполненным в классическом или современном хайтековском стиле. Это и является отличительной особенностью бидермайера, поскольку изначально его вещи задумывались с целью создать соответствующее настроение, когда право на приватную, личную жизнь стало достоянием общества и, в частности, воплотилось в быте.

В современной искусствоведческой литературе под словом «бидермайер» подразумевается как стиль оформления жилого помещения, так и образ жизни, преимущественно в Германии и Австрии в период между окончанием Наполеоновских войн и революцией 1848 года. В России, по сложившейся традиции связывать названия стилей с правлением того или иного императора, бидермайер определяется как николаевский (наиболее выражен в императорском загородном дворце-коттедже в Петергофе); также этот стиль определяют как поздний ампир или стиль пушкинского времени. Сам термин «бидермайер» сложился из двух слов: «бидерман», что значит «бравый», и «майер» — распространенная немецкая фамилия, что когда-то обозначало «бравый господин Майер». В 1848 году немецкий поэт Йозеф фон Шеффель опубликовал два стихотворения: «Вечернее уютное времяпрепровождение бидермана» и «Сетования праздного Майера». В 1850 году немецкий поэт Айхродт и его друг Кузмауль стали под псевдонимом Бидермайер публиковать произведения, пародирующие любительские стихи некоего С. Заутера, провинциального школьного учителя. В 1869 году появилось отдельное издание «Комических песен Бидермайера». И название, и герой Айхродта отличались мещанскими вкусами и интересами, по собственным его словам, представляя образец «скромного Бидермайера, который, довольствуясь своей комнатушкой, полисадничком и жизнью в забытом Богом местечке, умудрялся отыскать и в участи простого сельского учителя невинные радости земного счастья».

Подобные стилевые явления были характерны не только для бюргерской Германии. Во Франции в свое время эта тенденция породила Лафонтена, в России — Крылова и Фонвизина, наиболее полно выразившись в творчестве Козьмы Пруткова, чей образ появился, как кажется, вслед за Бидермаейром. Впоследствии имя Бидермайера стало нарицательным, им обозначали не только соответствующего героя, но и вообще художественный вкус, который был характерен для этого явления. Постепенно его перенесли на сам эстетический принцип соответствующего мелкобуржуазного или среднего класса. В качестве искусствоведческого понятия термин «бидермайер» впервые был закреплен в работах Г. Геттихера «Будущее орнамента...» в 1894 году и П.Шмидта «О живописи Бидермайера» в 1922 году. Характерные для героев Айхродта черты — любительство, провинциальность, ироничность, пародийность — составили основу явления, впоследствии обобщенного под именем «бидермайер».

Пародийность — вероятно, наиболее существенная из особенностей бидермайера. Ампир, стиль верховной власти, проявлявший себя более всего в наполеоновской Франции — наследнице королевского абсолютизма, и в самодержавной России, характеризуется явной стилистической заданностью, законченностью, идеальностью и чистотой форм. Бидермайер, характерный для мелкобуржуазной, обывательской среды Германии, Австрии, России, ориентированной на вкусы двора, подражателен по своей сути. Поэтому бидермайер, который больше ориентирован на индивидуальный вкус, чем на отвлеченное единство формы и содержания большого стиля, трудно отделить от ампира, в тени которого он существовал и тенью которого являлся. Отсюда весь спектр оценок бидермайера: от дурновкусия в пределах классицизма (стиль, опошленный мещанством) до совершенства линий и форм классицизма, примененного как стиль в частной, обывательской семейной жизни.

Бидермайер в целом провинциален. Вместо показной пышности и величия столичного ампира — идея простоты, практичности, уюта и комфорта. Мельчайшие подробности и в живописи, и в литературе, как в жизни, описательность и физиологизм, каждая мелочь — признак чего-то, но не символ, юмор — но не сатира, сентиментальное сочувствие без особой жертвенности — но не сострадание через самоотдачу, обращенность на себя и на свою семью. Кстати, семейные портреты, часто в интерьере, который добыт своим трудом, стали отдельным жанром, приведшим к распространению фотографии во второй половины XIX века.

При этом в бидермайере поражает слияние жизненного уклада, быта и внутреннего мира широкого круга людей, образующего средний класс, настойчиво заявляющего свое право на жизнь и власть в ней. В этой среде возник обычай держать так называемую чистую комнату, обставленную с особой заботой и вкусом, служащую для приема гостей и демонстрации хорошего вкуса хозяев. Комната заполнялась несколько наивными сувенирами и украшениями, штучками, часами, вышивками, рукоделием хозяйки и дочерей, бисером, миниатюрами и акварелями на стенах, цветами на окнах, что превратилось в целое искусство комнатного садоводства, обставлялась мебелью из красного дерева или из пород древесины светлых тонов (расширяющая, кстати, ограниченное пространство) — груши, клена, вишни, ореха, с обивкой ситцем в мелкий цветочек или полосатым репсом.

Именно в этой среде выработались основные принципы частной жизни обывателя, его мировоззрение и быт, включая тот круг вещей и привычек, которые окружают нас по сей день. С тех пор они лишь модифицируются, но не меняются. Именно в эпоху бидермайера произошло самоосознание и самоопределение нового круга людей, носителей новых идеалов. Далее, пройдя через эпоху культурной эклектики как эпоху поиска своего лица, та же по сути культура пришла к модерну с его весьма разнообразными формами и, наконец, к завоеваниям конструктивных форм, пленником которых она до сих пор и является.

В России между окончанием войны с Наполеоном и Крымской войной наблюдаются подобные же явления. Это так называемое пушкинское время, героем которого стал маленький человек, от Евгения «Медного всадника» до героев Гоголя, Достоевского и всей эпохи николаевского царствования. На русской почве эта тенденция приобрела свои национальные особенности, но при всем этом в России происходило формирование того же мещанства с его вкусами и особенностями жизни и быта, а следовательно, и подражание, и даже мода на немецкое. Посмотрим на наших разночинцев, с их петербургским бытом, требующим небольших предметов обстановки — столики, секретеры, бюрцо, мягкая и уютная мебель, этажерочки, шкафчики, подставки для цветов, витринки и так далее и тому подобное. В живописи и графике, а также в литературе запечатлены эти интерьеры, бытовые сценки, семейные портреты, сельские пейзажи в романтико-сентиментальном духе.

Одним словом, и в России мы наблюдаем выработку тех же принципов частной жизни, с присущими им буржуазной умеренностью и экономией, к которым стремились как императорский двор, так и прочие сословия.

Погрузившись в трагическую эпоху коммунистического строительства, пронизанную героическими идеалами, мы лишились среди прочего указанных радостей частной жизни. К счастью, трагедия миновала, и тяготение к интимности, сентиментальности, камерности, поэтизации мира вещей и предметов, уюту и комфорту может быть удовлетворено в полной мере. И как символ вновь обретенного права на приватную жизнь в нашем интерьере может быть вещица бидермайера.

Автор: Соколов Алексей
Источник: Top-manager.ru